***

Осень,
словно лиса-огнёвка,
крадётся неслышно,
медленно движется над притаившимся Городом –
мышкует…
Голодно осени,
бесприютно,
одиноко бродить по внешней стороне облаков…
Лишь изредка остановится,
разроет белый сугроб,
ослепит случайного человека лучом своего солнца –
и съест.

Зима –
белым белая медведица -
забрела с берегов Груманта,
прогнала лису.
Схоронилась рыжая за дальним лесом,
а медведица не знает, что делать дальше –
то ли остаться навсегда в этом городе,
то ли вернуться домой…
Так и ходит, неприкаянная,
вспоминает льдистые скалы
да оленьи следы,
что ведут по весне к северу,
а по первому снегу – к югу.
Лишь изредка остановится,
ударит лапой в полынью окна,
выудит, будто нерпу, случайного человека –
и съест.

А женщина-Время
приглядывает за своим зверинцем,
не догадываясь о том,
что и она – всего лишь маленький рыжий зверёк
в большой звёздной клетке.

1996 г. Уфа



ЛИПЫ НА ФОНЕ ЗВЁЗД



И что поделаешь, право,
Если отменный порядок
Милого дольнего мира
В сны иногда погрузит,
И в снах этих многое снится,
И не всегда в них такой,
Как в мире отменный порядок!

А. Блок


1.

Знаешь ли ты,
как из дыма сгорающих листьев
осень плетёт вечерами свою паутину?

Видишь ли ты,
как сентябрь – холодный и мглистый –
в небе усталом волшебные пишет
картины?

Слышишь,
как грустные сказки кружат над домами
и опускаются тихо на мокрые крыши –
с крыш проникают в квартиры,
становятся снами –
детскими –
снами простыми и чистыми…
Слышишь?..

__________

…и вздрогнут под ветром деревья,
ещё не потерявшие листьев,
но уже безнадёжно больные,
и по голове, склонённой
в нелепом ожидании волшебства,
трещинками разбегутся мысли.
И встанет на крыло стая беспокойных птиц,
гонимая к далёкому горизонту близкими холодами,
и на простой вопрос:
«Куда они полетели?», -
можно будет дать простой ответ:
«Туда, где лучше!..»

2.

Я часто вспоминаю ту ночь:
липы на фоне звёзд,
гул далёкого поезда –
и ты:
такие грустные
и такие бесконечно любимые глаза,
волосы разметались костром,
а руки ищут прикосновения –
да ещё какая-то вселенская тоска,
пропитавшая воздух; тоска не о прошлом –
но о будущем…

утром.
прощаясь, ты ничего не сказала –
просто посмотрела нежно
и ушла.

3.

Когда-нибудь вечером ты почувствуешь,
как что-то сдвинулось внутри мироздания:
телефонный звонок

Ты берёшь трубку и говоришь:
«Слушаю?»
Я отвечаю:
«Жду тебя на вокзале…»

сборы недолги – к чёрту прощания!
ты выходишь на улицу, ты идёшь к остановке –
люди… трамвай… и вот он – зал ожидания –
долгого ожидания
перемены внутренней обстановки…

поезд на Красноярск. Подан!
проводник, конечно же, не первой свежести.
и вагоны собирают вечную свою подать
с города:
подать в виде желающих утонуть
в наконец то найденной неизвестности…

пять дней стучанья колёс
промелькнут совсем незаметно,
оставив о себе в память
летящий в окно туман…
и вот уже другой город, другой вокзал –
касса, авиабилеты
и спешащий на Север
старенький двадцать четвёртый «АН»…

промежуточная посадка
в каком-нибудь туруханске,
буфет в малюсеньком аэропорту,
тёплый чай,
дети,
среди лета катающиеся на санках,
поддатые вахтовики,
вторые сутки ждущие вертолёта –

и дальше на Север –
вдоль Енисея,
туда, где от снега спасенья нет –
туда, где небо в сугробы сеет
свет,
таких близких в этих краях, планет!
__________

Ты видела когда-нибудь полярное сияние?
Когда зимняя стылость тундры
Согревается неожиданно сполохами света
И Некто, незримый,
Опускает на землю цветистый занавес?
И начинают таинственный ритуал
Духи Вечного Ветра –
И старый ненец-пастух,
Похожий немного на самурая,
Курит задумчиво свою трубку,
Слушает бубна шаманского стук,
Да имена вспоминает
Одному ему известных
Богов…
__________

Настанет время –
и ты увидишь
всё то, о чём я тебе поведал –
только дождись телефонного звонка!
только из дома выйди, слышишь?

один я никуда не уеду…

что ещё можно добавить?
может быть то, что случится это не скоро?
а может быть то, что это случится –
обязательно!


1993 г. Уфа



ОХОТНИК

Теменью на звезды порезать день,
Именем твоим напитать луга,
Лодкой остроносой в речную пень
Скользко пронырнуть с тверди берега.
А там, где перекаты едят песок,
Для усталых вод строя острова,
Выгрести к подножьям твоих лесов,
Прянуть из низин тенью дерева.
По поганым топям тропу торить,
На кривых ольхах ладить затеси,
А как начнёт луна серебром сорить –
Тут-то и достичь щедрой кладези.
Выкраду тебя, уведу
Силой иль обманом.
Верно буду знать – на беду,
Но унесу туманом.
Обовьешься вкруг моих плеч
Раненой косулей –
Никому тебя не сберечь
Ни стрелой, ни пулей…
Долготравьем пьяным бежать, бежать.
До свету седого кружить, кружить.
Чтоб дикие побеги взрастить и сжать
Да бисером заморским шелка расшить.
В соболя да лисы укутать стан,
Ярую сурьму по бровям пустить,
Выжигам-купцам из далёких стран
Жемчугом речным сверх цены платить.
И уснуть, тебя не коснувшись,
Огонь в очаге затушить…
И ночью, внезапно проснувшись,
Понять, что не сохранить.
Понять – и, спички ломая,
Затеплить сосновый свет.
И знать – по цветам петляя,
Уводит в леса твой след…
Не уйти тебе топкой тропкою,
Синим ельником не бежать –
Звонко в кузнице я копьё кую,
Стрелы перьями, ох, дрожат!
Лук силён витой тетевицею,
О тебе моля, шепчет: «Дай!..»
Будь ты рысью иль будь куницею –
Обмануть меня не мечтай!
В жарких травах, глотнув отравы их,
Чёрным полозом потеку…
Затворяй-ка глаза лукавые –
Лихо дивное навлеку!..
Не петляй лисой – к ночи выслежу,
Расплету узор кружевной,
Из кустов стрелой воздух выстужу –
Будешь вольной да неживой!

1996 г. Уфа



ОХОТНИК – 2

Как уснут к утру мёртвым сном ветра,
Как падёт луна на ладони трав,
Колыхнёт спросонья ветвями ель –
То стрела моя не отыщет цель.

То ли лук ослаб, то ль рука пьяна –
Только в Шлях Чумацкий уйдёт стрела.
Рассмеёшься ты да за ней вослед
Улетишь тревожить чужой рассвет.

По листам осин в облака взойдёшь,
Без огляда сгинешь в незрячий дождь
И поди пойми – кто ловец, кто зверь,
Что испил я нынче – поди измерь.

Что хранил, тобой на любви распят,
Что искал в краях, где трясины спят…
Знать, сполна взяла ты с меня оброк –
Мне назад теперь не сыскать дорог.

Знать, за заря бежал я без роздыху
По следам-слезам, аки посуху,
По горючим снам зря метелился –
Этот лес тобой не поделится.

1996 г. Уфа



ШАМАН

То ли бубен, то ли солнце в руках,
То ли песня в небо, то ли река,
То ли кровь из горла льёт, то ли ртуть,
То ли сладость, то ли горечь во рту…

Исполать тебе, племя моё -
Месяц-криволунь светом рьян!
Пляшет красный бес, семя поёт –
Волчьим лыком нынче я пьян.
Строю, строю семицвет-мост,
Обнимаю кедры взахлёст,
Вихрем завиваю туман,
Варево глотаю,
Шаман!..

Облаков кайма по краям земли,
Я сошел с ума на тропу зимы,
Я грибом пророс в этих синь-снегах,
Я восстал травой в снеговых лугах!..

Зубом пробую змею-полуночь,
По изгибу губ огонь-кровоточь,
Люто любится осот с беленой,
Сыпет лихо колокольчик стальной!

Криком ли совы лес изойдёт,
Разразится ли тишиной –
Тень моя на круг плясом пойдёт
Дня изъяном, вдовой женой.
На семи ветрах полетит,
Слово-серебро народит,
Обойдёт силок да капкан,
А я вместе с нею –
Шаман!..

Ты не тронь меня ни медведь, ни волк!
С ворожбой моей всякий зверь умолк!
Я сошёл с ума за земной предел,
Тот и будет слеп, кто вослед глядел.

1996 г. Уфа



***

Вьётся тропа лесом –
Из начала в конец,
То стрелой, то петлей,
Мухомор-отец,
Покажись, не медли…
Вьётся тропа лесом –
Вьётся, бьётся,
Где сыч смеётся,
Где ветер злится
На листья-лица,
Где травы встали
Калёной сталью,
Где волки манят
Плясать-шаманить…

Ухожу вслед за волчьей ордой,
По распадку глухому лечу.
Жив покуда, но мёртвой водой
Я от жизни себя излечу.
Над серой небесной стеной
Поганкой взойдёт Луна
И в кровь пронырнёт стрелой
Горячая тишина!

Мёртвая вода –
Грибной кипящий дождь!
Звёздные врата
Шепчут: «Не уйдёшь!..»
Дух лесного дна
За моей спиной
Оплатил сполна
Жаркий дождь грибной!..

1996 г. Москва - Уфа



***

Вот и стали мы с тобой
снегом-крошевом в дремучей пурге,
то ли спьяну, то ли так
растеряли по тайге имена,
а живые голоса
по кочевьям нежилым размели –
мал да дорог золотник
променяли на ледащий пятак.
Вот и стали мы с тобой
письменами на горящей коре,
рассекли следами наст –
в аккурат на север я,
ты на юг,
запаслись водою впрок
да вода в пути гнильём зацвела,
проломили хлеба кус,
только камнем обернулся тот хлеб.
Вот и стали мы с тобой –
каждый равно – вроде свят, а нечист,
каждый равно обличён
горькой метиной на зыбком лице,
крик уходит в белый свет,
крик один да свет у каждого свой
и расходятся круги
по одной тоске да двум омутам.
Вот и стали мы с тобой
просто росчерками крыл в облаках,
так легло, что нынче врозь
взглядом-сполохом зарю зачинать…
Так гори оно огнём!
Иван-чаем да быльём порастай!
Вот и стали мы с тобой
кем хотели и должны были стать.

1997 г. Уфа



***

Я когда-нибудь устану от костров и древних песен,
Я когда-нибудь покину хоровод лохматых духов,
Я когда-нибудь забуду сказку-ложь об этом лесе,
Я когда-нибудь осыплюсь вам под ноги птичьим пухом,
Я когда-нибудь зарою в землю бубен мой гремучий,
Я когда-нибудь сотру с лица немыслимые знаки,
Я когда-нибудь шагну с береговой гранитной кручи,
Я когда-нибудь взойду из пашни в небо тучным злаком –
Пой, пой мою песню пепел,
Пой, пой мою песню со мной!
Пой, пой пока срок не вышел
Идти мне тропой людскою домой!
Имени не вспомню
Прежнего моего,
Как блеснёт изломом
Небо под головой –
Пой,
Пепел, пой…

Я когда-нибудь отдам деревьям маску расписную,
Я когда-нибудь пойму во имя чьё вы жжёте свечи –
Вот тогда-то и прозрею, вот тогда-то и усну я,
Вот тогда-то и примерю вашу шкуру человечью –
Вейся, голос мой, по травам, опадай в ладони елей,
Заплетай дремучей вязью след по чащам да полянам,
Становись лесною плотью, смоляной тянись капелью,
Доноси до всех живущих клик последнего Шамана!..

1997 г. Санкт- Петербург